link212 link213 link214 link215 link216 link217 link218 link219 link220 link221 link222 link223 link224 link225 link226 link227 link228 link229 link230 link231 link232 link233 link234 link235 link236 link237 link238 link239 link240 link241 link242 link243 link244 link245 link246 link247 link248 link249 link250 link251 link252 link253 link254 link255 link256 link257 link258 link259 link260 link261 link262 link263 link264 link265 link266 link267 link268 link269 link270 link271 link272 link273 link274 link275 link276 link277 link278 link279 link280 link281 link282 link283 link284 link285 link286 link287 link288 link289 link290 link291 link292 link293 link294 link295 link296 link297 link298 link299 link300 link301 link302 link303 link304 link305 link306 link307 link308 link309 link310 link311 link312 link313 link314 link315 link316 link317

Легенда о теплоходе «Вера Артюхова»

Морские рассказы

Доктор поспешно открещивается:
– У вас не был, спирта не давал, ничего не знаю. Все-все-все, хватит. Я-то, конечно, понимаю: пять бабок — и рубль, но кто вас знает, ребята, что вам со следующей дозы в голову взбредет.
Медики — они вообще циничные. Профессия такая. И, берясь за ручку двери, говорит научно и наставительно:
– Учтите, что при такой температуре воздуха органическая материя весьма быстро деструктурализуется.
– Чего?
– «Чего-чего»: завоняет быстро! — переводит он свои речи на разговорный русский.
– Ну, — успокаивают, — мы его ночью уберем, мы понимаем.
– Уборщики. Морские санитары. Вы закон Архимеда проходили?
– А?
– Вы знаете, что тело плавает?
– Все мы плаваем, — откликаются философски. — Мы тяжелое привяжем, не беспокойтесь.
Доктор открывает дверь, и в дверь с разгону влетает боцман.

6. КОНЦЫ В ВОДУ

– Почему покинул вахту!!! — вопит боцман.
На него смотрят меланхолично и спрашивают:
– Кстати, у тебя шкертика не найдется в хозяйстве?
– Пороть тебя шкертиком! за яйца на нем повесить! трос в глотку!!!
Пусть орет; а чем груз-то к ногам привязывать? Где на судне веревку возьмешь? А и сам груз? только у боцмана ключ от кокпита со всяким такелажным и палубным барахлом.
Боцман с хрюком втягивает воздух:
– Пили?! На вахте жрал, сука! а мне старпом фитиля за тебя? Я т-тебя аттестую, я т-тебе устрою, ты у меня нюхнешь визу, крабья падаль!!
Вахтенный бурчит рассудительно:
– Ну и что тебе толку? Сам же выйдешь плохим, разложив коллектив.
Боцман: на самолет! за свой счет! поганой метлой!
Ему — доллар: да успокойся ты, дай лучше шкертик.
Доктор: ну, я пошел. Постойте, говорят, Анатолий Иванович, вы считать умеете, ведь с высшим образованием? нас ведь прибавилось; что уж теперь.
Короче, плюнули, махнули: взяли боцмана в долю. Боцман был мужик крепкий, но присел на стул и попросил водички: что-то худо ему стало. Сильно огорчился увиденному.
Ему такое ЧП на судне меньше всего нужно. И от денег отказываться жалко. И он, согласно въевшейся привычке и Уставу корабельной службы, начинает руководить этими раздолбаями: как быстро и по-деловому произвести необходимые работы. Одного гонит в машину взять какую-нибудь железяку — к ногам привязать. Другому дает ключ от кладовой и нож, с инструкцией: снасть зря не портить и лишнего от бухты линя не отрезать. Третьего — к уборщику за ветошью для упаковки груза. Потом: в иллюминатор его тот надо будет спускать, который по борту к воде, притом пониже. Замотать поплотней… да не так, дубина! Давай-давай, а то как гадить — так пожалуйста, а как порядок наводить — так руки дрожат?! Кто с ноля ночью вахту стоит? Смотри у меня, акульи дети, чтоб все было сделано как надо!
Такая у боцмана должность, что он плохо переносит самодеятельность подчиненных.
В результате всей этой организационной деятельности, когда запеленутого беднягу-ченчилу с болванкой на ногах влекли в последний путь по коридорам и трапам и выпихивали осмотрительно из машины в иллюминатор — успешное окончание работ приветствовала уже чуть не половина команды. Пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись досыпать до завтрака.
Тем и закончилась эпопея: бултых в темноту. С концами. Господи, да кто его там хватится, в этой Африке.
Деньги в результате поделили человек на восемь, чтоб никого, не дай Бог, не обидеть. Да и оказалось-то тех денег на каждого — ерунда какая-то. Сошли на завтра на берег — пивка попить: любое дело обмывки требует; вроде как бы и поминки, и душе приятнее, что не зажали гроши из жадности и корысти, а — за хозяина пропустили. Пивка, банка — доллар, потом рому для кайфа, а, да все равно на что тех денег хватит. Пропили, и даже не забалдели толком.
И вернулись с таким ощущением, что — ну все, завершили: нет человека, нет денег — нет проблемы. Чего за рейс не случается.
Тем более что перевели их к другому пирсу, и начали наконец разгружать, а там выяснилось, что здесь они грузятся кофе и идут домой. И настроение сделалось вдвойне предпраздничное: мало того, что — домой, так ведь еще каждый мореман знает, как загнать мимо таможни налево мешок кофе, это тебе и бабки, и домой кофе на год привезешь; хороший рейс.

7. НЕ ВСЕ ТО ЛЕБЕДЬ, ЧТО ТОРЧИТ ИЗ ВОДЫ

Через недельку вылезает из порта в грузу здоровеннейший американец под либерийским флагом — тысяч на восемьдесят. Под килем у него остается буквально фута полтора, и гигантский винт там под кормой вращается, на малых оборотах всю дрянь и мусор с портового дна перебалтывает, как помойка в кильватере. Праздник чайкам. И все население африканского порта глазеет с судов и с берега: на движущийся корабль всегда глазеют. Ждут: а вдруг сядет брюхом — развлечение будет…
И полиция портовая тоже глазеет, пуза глянцевые почесывает. Черные любят развлечения никак не меньше белых. Глазеет она, значит: а что это там, кстати, за хреновина такая плавает? среди прочего мусора? Смотрит чернокожий сержант-полисмен в бинокль, и вроде эта хреновина что-то напоминает… Сплевывает он небрежно в воду окурок: лень, конечно… — а с другой стороны — скука, делать нечего.
Поколебавшись, дает он команду, и, оживляясь от разнообразия в их скучной жизни, шлепаются полицейские в катер. И теперь уже весь порт начинает глазеть на них тоже. Катер ревет мотором, косо встает над водой и по красивой белопенной дуге — только помои в стороны разлетаются — летит к цели. Полицейские сидят небрежно, неподвижно: гордятся своей ролью и властью — исполнение важных служебных обязанностей. Эффектно сбрасывают скорость прямо у этой плавающей штуки: смотрят. Подцепляют бугром. И вытаскивают утопленника.
Утопленника укладывают на баке и мчат сей плод своей бдительной и бурной работы к берегу. Там его разматывают от тряпья, рассматривают обрывки веревки, и с головы снимают наволочку. И на наволочке этой стоит вот такой штамп:

ТЕПЛОХОД «ВЕРА АРТЮХОВА» — БАЛТИЙСКОЕ МОРСКОЕ ПАРОХОДСТВО.

8. ЭТО ПРАЧЕЧНАЯ? — ФУЯЧЕЧНАЯ!

А капитан «Веры Артюховой» валяется себе спокойно в каюте, ни о чем худом не помышляя, одним полушарием головного мозга воображая наслаждения с разными бабами в разных видах, а другим тоже радуясь, как он удачно разжился полгода назад в Канаде запчастями со свалки для своего «Форда» и как на нем будет теперь дома ездить по твердой земле, четыре месяца подряд. И тут ему по телефону от трапа докладывают, что пожаловала на борт делегация местной полиции во главе с начальником и желает капитана видеть и иметь с ним беседу.
– Какого лешего им надо?

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10

Теги: Рассказы